Вашему вниманию предлагаются 4 отрывка из книги

Все эти житейские неприятности Чудачка перенесла жизнерадостно и беззаботно. Но не прошло и четырех часов после наступления темноты, как мы вступили в сверхъестественное русло — и Чудачка завопила «Глаза!» и забилась в истерике. Мы с сестрой специально условились помалкивать о ходящих вокруг дома слухах, и я был уверен — да и по сей день пребываю в этой уверенности — что пока Айки помогал разгружать экипаж, и ни на мгновение не оставлял его наедине с женщинами или хоти бы одной из них.

* * *

И она выбежала из комнаты, и я услышал, как горько плачет ее нежное сердечко в будуаре по соседству. Итак, я был с позором изгнан навсегда со Снаргатестоунской виллы; а дядя Бонсор каждой ниточкой своего жилета отрекся от меня и лишил меня наследства. Я добрался до станции, забился на сиденье в первом же поезде и отчаянно трясся всю дорогу до города.

* * *

 — патетически вопросил он. — И зачем я рожден был в дни Каломели и зачем всю эту каломель дали именно мне? Я сердечно ответил ему, что, увы, никак не могу пролить свет на этот естественный вопрос. — Где моя маленькая сестренка? — продолжил призрак, — и моя ангельская женушка и где тот мальчик, с которым мы вместе ходили в школу?

* * *

Тем вечером он допоздна засиделся со своим отцом, еще долго после того, как женщины разошлись по спальням. Да, по спальням, но не ко сну — ручаюсь вам, что седая мать ни на мгновение не сомкнула глаз, пока на улице не забрезжили первые лучи хмурого осеннего дня, а Бесси, лежа без сна, слышала, как тяжелые неторопливые шаги ее дяди поднимаются наверх, как он достает старый чулок, служивший ему банком, и отсчитывает оттуда золотые гинеи — на миг он остановился, но тут же продолжил счет, словно решив одарить сына по-царски.

Какому произведению принадлежат эти отрывки?