Вашему вниманию предлагаются 4 отрывка из книги

— Какую еще бумагу? — А черт вас знает, какую еще бумагу! Приказано передать — и все дело! — Давай, чтоб ты провалился! — нехотя ответил Бумбараш и, просунув руку в фортку, получил измятый шершавый пакет. — Давай! Да проваливай! — «Проваливай»! — передразнил его обиженный голос. Потом затарахтела телега, и уже издалека Бумбараш услышал: — Я вот скажу ему, что ты пьяный нарезался, лежишь и дрыхнешь.

* * *

Мать из избы выскочила. — Что ты, — кричит, — дьявол! Потолок проломишь… Я схватил тряпку, замотал руку да сюда… — Эк тебя задергало! — сердито сказала Серафима. — Батюшке локтем в ухо заехал. Да не тряси стол-то! Еще самовар опрокинешь… Священник, и без этого обиженный грубыми словами кривого дьячка, поднялся, перекрестился, и за ним один по одному поднялись и остальные.

* * *

«Возьму, сказала, рогаль и буду паршивца колотить по чем попало!» — Ой ли? — поежился Иртыш. — Это при советской-то? — Вот она тебе покажет «при советской»! Ты зачем у Саблуковых на парадном зайца нарисовал? Всё шарлатанишь? Иртыш рассмеялся: — А что же он, Саблуков, как на митинге: «Мы да мы!» — а когда в пятницу стрельба началась, смотрю — скачет он через плетень да через огород, через грядки, метнулся в сарай из сарая — в погреб.

* * *

Цифры и таблицы пропускал, не скрою, но смысл дела понял. Капитон вышел. Комиссар оглянулся. — Эти двое не к вам, — объяснил вестовой. — В канцелярии сидят по вызову, а к вам коммерсант с жалобой да вон — мальчишка… — Что за коммерсант? А-а… — нахмурился комиссар, увидев бородатого старика, который, опираясь на палку, стоял не шелохнувшись.

Какому произведению принадлежат эти отрывки?